Научно-популярная литература в России: первопроходцы и энтузиасты
18+
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЁН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ КАЗАНЦЕВОЙ АНАСТАСИЕЙ АНДРЕЕВНОЙ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА КАЗАНЦЕВОЙ АНАСТАСИИ АНДРЕЕВНЫ.
Научно-популярная литература — жанр, крайне необходимый любому современному обществу. Сейчас, когда мы имеем доступ к колоссальным объемам информации - в том числе и о достижениях современной науки — желание людей "разъяснить" то или иное явление становится только сильнее. Но как сориентироваться в океане данных (иногда друг другу противоречащих), опубликованных в интернете и зачастую даже никак не прокомментированных?
Ответ - конечно же, читать книги.
В то время, как российскую науку всячески пытаются свести на нет, труды энтузиастов, работающих в научной сфере и обладающих способностями в доступной форме рассказать множеству людей о своей деятельности, должны цениться как никогда.
В нашей стране существует давняя традиция научно-популярной литературы. Одним из основоположников жанра в России был Яков Перельман — ученый, введший в обращение термин "научно-фантастическое" и написавший массу книг — от "Занимательной физики" до "Юного землемера" и "Фокусов и развлечений".
Перельман обладал просто фантастическим любопытством. Ему было интересно буквально все, и потому его книги до сих пор помогают многим найти ответы на массу вопросов.
При этом профильного образования, как многие думали, у Перельмана не было. Он закончил Лесной институт со званием "ученый-лесовод I разряда". Но, выпустив в 1913 году первую часть "Занимательной физики", он мгновенно сделался популярным не только среди читателей, но и среди ученого сообщества. Его познания в самых разных научных областях восхищали и поражали. И именно его врожденное любопытство и страсть к знаниям наряду со способностями к ясному и увлекательному изложению, помогли Перельману привлечь внимание большого количества читателей к науке.
В числе других отцов жанра часто называют еще Виталия Бианки. Для многих из нас он был замечательным детским писателем. Но, рассказывая истории муравьишек, птичек, рыбок и самых разных лесных животных, Бианки давал нам первое образование в естественнонаучной сфере.
Он так увлекательно писал, что не приходится удивляться тому, как много детей в один прекрасный момент поняли, что хотят быть биологами.
Литература, подобная той, что создавали Перельман и Бианки, была невероятно популярна. У этих ученых и писателей было множество последователей. Но со временем, когда заинтересованность государства в науке постепенно таяла, таяли и тиражи научно-популярных книг.
С появлением на рынке большого количества иностранной литературы самого разного качества изменилось и отношение общества к популяризаторам науки. Их обвиняли, например, в том, что они занимаются преимущественно компиляциями, берут сведения, которые лежат на поверхности. И многие действительно именно так и поступали. Но были и продолжают появляться авторы, демонстрирующие по-настоящему глубокие научные познания, и готовые поделиться ими с читателями.
Один из самых ярких современных популяризаторов науки — Александр Марков. Биолог и специалист по теории эволюции, он написал несколько прекрасных научно-популярных книг и не собирается останавливаться. В 2011 году Марков стал лауреатом премии "Просветитель" за свой двухтомник "Эволюция человека". А не так давно вышла книга "Эволюция. Классические идеи в свете новых открытий" , написанная Александром Марковым в соавторстве с Еленой Наймарк.
В этой книге ученые подробно разбирают последние научные открытия и рассказывают о том, какое влияние оказывают они на весь наш мир. Они проводят читателя по длинному и увлекательному эволюционному пути — от последних научных данных по наследственности до открытия новых генов и новых видов — и доказывают, что открытия, сделанные современными учеными, никак не вредят теории эволюции, а напротив — лишь подтверждают ее жизнеспособность.
"Мы постарались в этой книге показать, как в ходе развития земной жизни появляются новшества: новые гены, новые признаки, новые виды, — которые в свою очередь могут дать целые букеты следующих поколений видов. Мы рассмотрели множество фактов и исследований, подтверждающих справедливость дарвиновской эволюционной модели, обогащенной, уточненной и детализированной благодаря достижениям генетики, молекулярной биологии, палеонтологии, биологии развития и других дисциплин. Как ни удивительно, Дарвину удалось более полутора веков назад, не зная всех этих удивительных фактов, правильно угадать главный механизм, благодаря которому наша планета оказалась населена “бесчисленными прекрасными и удивительными формами”. Дарвин был прав, когда предположил, что творцом поразительной приспособленности и волнующего разнообразия живых существ является естественный отбор небольших наследственных изменений".
Еще один неутомимый популяризатор науки, разговаривающий с читателем на одном языке, — биолог и журналист Ася Казанцева, чья первая книга "Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости" не только понравилась читателям, но и была высоко оценена научным сообществом.
Казанцева не перегружает читателя формулами и научными терминами. Она очень легко и с юмором рассказывает о ловушках, которые расставляет наш мозг, и отвечает на вопросы, которыми мы задаемся изо дня в день. Почему нам так плохо в ноябре? Почему мужчины склонны к изменам? Почему нам так трудно пройти мимо куска торта или бросить курить? Отчего иногда мы чувствуем собственную беспомощность особенно остро?
Читать эту книгу ужасно интересно. А самое главное, получив искомые ответы, хочется узнать больше. Ася Казанцева не только просвещает, но и интригует, дает нам мощный толчок, и вот, в один прекрасный момент мы уже застаем себя за тем, что читаем статью какого-нибудь нейролингвиста на английском языке. Пусть даже она написана совсем не таким сочным языком, как книга Аси Казанцевой.
"Еще один замечательно эффективный метод формирования эмоциональных, поведенческих и когнитивных нарушений — это хронический умеренный стресс. Животных никто не бьет током, не издевается, не заставляет решать заведомо нерешаемые задачи. У них в жизни просто все время происходят разные мелкие неприятности. В понедельник нет воды в поилке. Во вторник вода есть, зато в клетку подселяют какого-нибудь хмыря. В среду в лаборатории звучат неприятные громкие звуки. В четверг нет еды. В пятницу мокрая и грязная подстилка в клетке. В субботу забыли выключить свет на ночь. В воскресенье вместо нормального освещения тусклая мерцающая лампочка. И так далее. От каждой из этих проблем по отдельности животные бы оправились за день, если бы вообще были стрессированы, но когда такая противная жизнь продолжается две-три недели, у них развивается стойкое снижение настроения (которое проявляется, например, в том, что они совершенно теряют интерес к сладкой пище — это признак ангедонии, утраты интереса к жизни вообще). С нейрофизиологической точки зрения речь идет прежде всего о снижении выброса дофамина в прилежащем ядре. Чтобы вернуть животным нормальное самочувствие, приходится либо создать им комфортные условия еще на несколько недель, либо кормить их человеческими антидепрессантами.
В реальной жизни мы постоянно сталкиваемся с хроническим умеренным стрессом. Автобус ушел прямо из-под носа, внезапно пошел дождь, завис компьютер и не сохранился документ, нахамил продавец, перегорела лампочка. В малых дозах все эти события совершенно безопасны для психики, но если новая неприятность наступает быстрее, чем вы успели забыть старую, то рано или поздно это может превратить вас в тыкву. Возможно, стоит уделить больше внимания контролю над ситуацией, например всегда носить с собой зонтик и купить 120 запасных лампочек, чтобы они не кончились в доме никогда".
Геннадий Горелик — кандидат физико-математических наук и выдающийся историк физики — написал биографии Андрея Сахарова и Льва Ландау, а также множество статей и книжек о науке. В книге "Кто изобрел современную физику?" он со страстью рассказывает увлекательную историю, и она такая интригующая, что даже те, кому на уроках физики было скучно, почувствуют в себе непреодолимое желание углубиться в науку.
Горелик пишет очень легко, его книга читается буквально как роман. Великие физики оживают и превращаются в реальных людей, совершавших ошибки и делавших бесценные открытия. На самом деле, благодаря Горелику даже сама наука кажется живой. Используя принцип "развлекая — обучай", он целиком завладевает вниманием читателя и заражает своей влюбленностью в науку.
"Система Птолемея исправно служила астрономам много столетий, прежде чем в середине шестнадцатого века Коперник поставил ее с ног на голову, по мнению подавляющего большинства коллег, или с головы на ноги, как сочли совсем немногие. Коперник, в сущности, спросил, как выглядело бы звездное небо, если смотреть с Солнца. И ответил гелиоцентрической системой, столь же полно описав движения на небе, как и система Птолемея. Коперник использовал прежний способ описания — большие и малые небесные сферы, только в центре поместил Солнце, а не Землю. Картина небесных движений радикально изменилась: сфера неподвижных звезд и сама стала неподвижной, Земля вращалась вокруг своей оси и вокруг Солнца, став одной из планет, также вращавшихся вокруг Солнца. Лишь Луна осталась в прежней роли — так же вращалась вокруг Земли. И картина неба, наблюдаемая с Земли, разумеется, осталась прежней. Только астрономы понимали, что эта — реально наблюдаемая — картина рассчитывается двумя разными математическими теориями.
Система Коперника настолько отлична от птолемеевской, что непостижимой кажется сама исходная мысль: посмотреть на Вселенную с солнечной точки зрения. Помогла Копернику, похоже, его гуманитарная образованность. Он прекрасно знал древнегреческий язык, и труд Птолемея был для него лишь одной из античных книг. Из других книг он знал о древнем греке Аристархе Самосском, который сумел оценить количественно размер Солнца, много больший размера Земли, и предположил, что Земля вращается вокруг Солнца — малое вокруг большого. Для Птолемея, как и других древних астрономов, этот довод никак не перевешивал очевидную неподвижность Земли, и он гелиоцентрическую идею даже не рассматривал. Почему и как Коперник решил эту идею исследовать, почему его интуиция взлетела на такую странную высоту, сам он не объяснил. Ясно лишь то, что в великом Птолемее он видел коллегу, а не безошибочного гения".
Кстати, не так давно премия "Просветитель", которая вручается за достижения в области научно-популярной литературы, огласила лонг-лист номинантов. И Геннадий Горелик с Асей Казанцевой оказались в их числе.