Смертельно опасный выбор: чем борьба с прививками грозит нам всем
Стоит признать, лето подошло к концу, и в свои права вступила осень. Пора поэтов, опадающих листьев, первых заморозков и… прививок. Мы решили поделиться с вами отрывком из книги "Смертельно опасный выбор. Чем борьба с прививками грозит нам всем". Пол Оффит, специалист по инфекционным болезням и вакцинам, иммунолог, вирусолог и профессор педиатрии Медицинской школы Перельмана Пенсильванского университета, рассказывает, почему в современном мире многие родители отказываются от прививок и зачем их все-таки необходимо делать.
Алёна Якименко, научный редактор книги: "Есть такое понятие — "информированное согласие". Так вот несогласие тоже должно быть информированным. Каждый человек должен четко понимать, чем грозит ему самому или его ребенку и — вот это мало кто понимает! — другим людям, казалось бы, "сугубо личный" отказ от вакцинации. Отказываться от прививок, бояться их, верить в страшилки и распространять глупые байки в XXI веке — это все равно что массово выбрасывать из окон смартфоны и микроволновки, опасаясь их пагубности. Очень многое сегодня зависит не от наших одиночных действий, а от коллективных, принятых сообща решений. Решение предотвращать те болезни, распространение которых можно предотвратить, и тем самым избавлять людей от лишних страданий — однозначно верное.
Выводы были очевидны. Решение не делать прививку — это выбор, повышающий риск заболеть инфекционной болезнью, а возможно, и умереть от нее. Хуже того, это решение, повышающее риск для соседа. Так почему же родители все чаще предпочитают отказываться от прививок? Ответ мы находим, в частности, в трудах одного профессора биологии из Калифорнийского университета в Санта-Барбаре, который объяснил, почему в определенных обстоятельствах решение не прививаться гораздо разумнее, чем решение сделать прививку.
В 1968 году Гаррет Хардин напечатал в журнале Science статью под названием "Трагедия общин". Хардина заинтересовал вопрос об ограничении рождаемости, однако его наблюдения легко применить и к проблеме отказа от прививок. "Представьте себе общее пастбище, — писал он. — Ожидается, что каждый скотовод постарается держать на пастбище как можно больше скота. Скотовод подходит к делу разумно и желает получать как можно больше прибыли. Он задается вопросом: ‘Какая польза лично мне увеличивать стадо еще на голову?’ У этой пользы две составляющие — положительная и отрицательная". Далее Хардин пишет:
Положительная составляющая — функция прибавления одной головы скота к стаду. Поскольку скотовод получает всю выручку от продажи дополнительного животного, положительная составляющая пользы равна почти +1. Отрицательная составляющая — функция дополнительного вытравливания пастбища из-за прибавления одной головы скота. Однако, поскольку последствия вытравливания распространяются на всех скотоводов, отрицательная составляющая для любого отдельного скотовода, принимающего решение, — всего лишь доля от –1.
А теперь вместо скотовода представьте себе отца или мать, принимающих решение не делать ребенку прививку. О чем и в самом деле умалчивают, говоря о прививках, — так это о том, что если бы все в мире были привиты, решение не прививать ребенка имело бы больше смысла. На то есть две причины. Во-первых, чем больше детей привито, тем труднее вирусам и бактериям распространяться. Ведь если доля привитых достаточно велика, инфекции и вправду перестают распространяться. Например, в 1955 году, когда в США вошла в употребление вакцина против полиомиелита, привито было лишь 40% населения, и хотя количество людей, парализованных после полиомиелита, снизилось, вирус все еще распространялся. Но когда доля привитых возросла до 70%, вирус перестал распространяться и полиомиелит как инфекция в США был искоренен. Так же получилось и с корью, но с одним отличием: корь гораздо заразнее полиомиелита, поэтому нужно привить еще больше людей — около 95%. Если вакцинировать достаточно много людей, непривитые могут спрятаться "в стаде" и окажутся под защитой окружающих. Во-вторых, хотя вакцины и безопасны, их нельзя назвать абсолютно безвредными. У всех вакцин есть побочные эффекты — в основном они сводятся к болезненности и повышенной чувствительности в месте инъекции, но иногда могут оказаться довольно тяжелыми, как, например, аллергические реакции. Приняв решение не делать прививок, можно укрыться под защитой стада и избежать редких, но тем не менее реальных побочных эффектов. (Это касается всех болезней, от которых есть прививки, кроме одной — столбняка, который не передается от человека к человеку: его возбудитель попадает в организм из почвы. Так что даже если все в мире, кроме одного ребенка, будут привиты от столбняка, риск заболеть столбняком у непривитого останется прежним.)
Далее Хардин объясняет, как разумное решение может обернуться неразумным:
Разумный скотовод приходит к выводу, что для него самое верное решение — увеличить стадо еще на одну голову. А потом еще на одну, и еще… Однако к тому же самому выводу приходят все до единого разумные скотоводы, которым принадлежит общее пастбище. В этом-то и трагедия. Каждый скотовод оказывается в рамках системы, которая провоцирует его увеличивать стадо беспредельно — в мире, где все имеет предел. В обществе, верящем в свободу общин, всех ожидает крах, поскольку каждый действует только в своих интересах. Свобода в общине — катастрофа для всех.
С вакцинами все точно так же. По мере того как все больше людей отказываются от прививок, коллективный иммунитет падает. Сегодня решение не прививаться выгодно тем, что позволяет избежать редких побочных эффектов, но невыгодно с точки зрения коллективного иммунитета. Исследования Салмона, Фейкина, Омера и Гланца показали, что решение не делать прививки от коклюша или кори увеличивает риск заболевания, поскольку в итоге тех, кто привит, оказывается слишком мало.