Публицистика и эссе: "Реплики 2020" Мишеля Уэльбека
Мишель Уэльбек, без сомнения, является одним из главных писателей современности. Как бы громко это ни звучало. "Громко" - это вообще про него. Уэльбеку удается не только блестяще описывать нашу действительность, но и с пророческой точностью предугадывать будущее. От безобидного (но социально необычайно важного) протеста "желтых жилетов", предсказанного в романе "Серотонин", до того пугающего факта, что на обложке последнего перед терактом номера журнала "Шарли Эбдо" красовался Уэльбек с заголовком "Предсказание Мишеля Уэльбка: "В 2015 году я потеряю зубы, а в 2022 стану соблюдать Рамадан". Обложка была посвящено выходу романа "Покорность", рассказывающему о победе на выборах президента Франции лидера организации "Мусульманское братство" и установлении исламской диктатуры. Роман появился на книжных полках 7 января 2015 года, в тот самый день, когда двое религиозных фанатиков расстреляли сотрудников редакции "Шарли Эбдо".
"Реплики 2020" – это статьи, эссе и интервью Мишеля Уэльбека за три десятилетия (перевод с французского: Нина Кулиш, Ирина Стаф, Мария Троицкая). И в этих текстах нашлось место как описанию окружающей действительности, так и смелым пророчествам. Но главное – все они представляют собой взгляд на предмет изучения с совершенно неожиданной стороны, с какого-то невероятного угла, с которого, кажется, ни человеческий глаз, ни кинокамера просто не могут смотреть на мир. Этот угол зрения можно смело назвать "уэльбековским" и быть уверенным, что больше вы не встретите его ни у одного автора.
"Литература по сути своей — искусство концептуальное; собственно говоря, это единственный концептуальный вид искусства. Слова — это концепты, штампы — это тоже концепты. Нельзя ни утверждать, ни отрицать, ни подвергать сомнению, ни высмеивать что бы то ни было без помощи концептов и без помощи слов. Отсюда и удивительная живучесть литературной деятельности: она может самоопровергаться, саморазрушаться, объявлять себя невозможной, не переставая при этом быть самой собой; она выдержит любые рекурсивные приемы, любую деконструкцию, любую степень, какими бы изощренными они ни были; упав, она снова встанет на лапы и отряхнется, точно собака, вылезшая из пруда. В противоположность музыке, в противоположность живописи и кино литература способна проглотить и переварить насмешку и юмор в неограниченном количестве".
А вот, например, цитата из статьи Уэльбека 1992 года, посвященной Жаку Преверу, одному из классиков французской литературы, автору культового сборника "Слова" (тираж – более трех миллионов экземпляров) и сценаристу не менее культового фильма "Дети райка". И уже по этому отношению к признанному "достоянию Франции" видно, насколько свободно и легко обходится Уэльбек со "священными коровами" мировой культуры.
"Интеллект не помогает человеку писать хорошие стихи, но может помешать ему написать плохие. Если Жак Превер — плохой поэт, то прежде всего потому, что его видение мира пошлое, поверхностное и лживое. Лживым оно было еще при его жизни, а сегодня никчемность Превера-поэта совершенно очевидна, так что все его творчество кажется бесконечным повторением одного и того же громадного клише. В философском и политическом плане Жак Превер — убежденный анархист, то есть, по сути дела, недоумок".
При этом безусловно присутствующая в текстах Уэльбека установка на эпатаж ни в коей мере не перекрывает философской глубины этих текстов. И не важно, пишет ли он о концепции праздника, музыке Нила Янга, творчестве Бодлера или современной архитектуре – его суждения свежи, оригинальны и невероятно интересны. С ними можно соглашаться или спорить, но они, без всякого сомнения, заслуживают внимания:
"И вот современная архитектура негласно ставит себе цель, которую можно определить так: выстроить секции и прилавки для общества-гипермаркета. Как же она добивается этой цели? Во-первых, в эстетике она старается ни на шаг не отступать от своего идеала — этажерки, а во-вторых, предпочитает использовать материалы со слабо шероховатой или просто гладкой поверхностью (металл, стекло, пластик). Использование отражающих или прозрачных поверхностей вдобавок позволяет нужным образом увеличить количество стендов, на которых выставляется товар".
Не менее интересными являются и интервью Уэльбека. Ну, где ещё, скажите, двое литераторов будут обсуждать зубные протезы? А вот Уэльбек с Бегбедером обсуждают. Потом переходят к разговору о французском шансоне (и Уэльбек заявляет, что мог бы писать лучше Сержа Генсбура), затем говорят об открытии в испанской Мурсии улицы имени Мишеля Уэльбека, переходят к обсуждению закона, преследующего клиентов проституток, а потом размышлению о гуманизме, оптимизме, русских революционерах XIX века и еще бог весть о чем. Чтобы в конце прийти к главному:
Фредерик Бегбедер
Знаешь, что в тебе самое забавное? Ты — романтик и почти христианский моралист, хотя все принимают тебя за нигилиста, декадента и безбожника.
Мишель Уэльбек
И правда, странно. Вот ведь загадка… Если ты закуришь сигарету на платформе, пока ждешь поезда, тебя сразу запишут в нигилисты, без вопросов.
Но тут Уэльбек лукавит. Если бы он просто курил сигареты на платформе, не было бы ни "Элементарных частиц", ни "Карты и территории", ни, собственно, "Платформы". О нет, Уэльбеку нравится отрицать, нравится сбрасывать идолов с пьедесталов. Ведь именно так становится понятно, какие идеи, концепции и фигуры остаются нерушимыми, даже если очень долго и усердно бить по ним кувалдой. А ещё одного человека, который мог бы так долго, усердно и талантливо бить кувалдой, в современной литературе попросту нет.