Русская проза: "Дебютант" Сергея Лебедева
"Последним усилием он поднялся, выбрался, держась за стены, в коридор. Задушенное отеком горло не позволяло кричать, звать на помощь. На крыльце он столкнулся с официантом, несшим из кухни поднос с бутылками и бокалами. Тот подумал, что посетитель безобразно, смертельно пьян, посторонился. И тогда он упал, свалившись вместе с официантом с крыльца, слыша громкий звон разбитой посуды, надеясь, что все замечают, оборачиваются, и прошипел, пробулькал прямо в чужое ухо: — Скорая… Полиция… Это покушение… Я не пьян… Меня отравили… Отравили… И обмяк, еще слыша звуки мира, но уже не понимая, что они означают".
"Дебютант" – новый, пятый по счету, роман Сергея Лебедева, одного из самых читаемых за рубежом российских авторов – получился ярким, многоуровневым и вобрал в себя сразу несколько жанров.
Во-первых, это тонкая психологическая драма, повествующая о зарождении и развитии зла, о той черте, которая разделяет науку и преступление, жажду знаний и тягу к разрушению, целеустремленность и способность пойти на любые жертвы ради достижения цели. Ученый Калитин работает в секретной советской лаборатории, тщательно спрятанной на одном из островов. Здесь он занимается разработкой смертоносного оружия – отравляющего вещества невиданной мощи. Из бессонных ночей и формул, из бесконечных опытов и споров с начальством, из личных трагедий и постоянных провалов возникает он. Его создание. Его творение. Смертельный и жестокий "Дебютант".
"И он начал попытки приручить свое создание, решить проблемы сохранности, стойкости — без этого нельзя было надеяться на сертификацию, на запуск в производство. Но Дебютант оказался чрезмерно чутким, норовистым. Стоило хоть на йоту изменить тот первичный состав, как мгновенно разбалансировалась вся композиция. Дебютант словно был рожден только таким, как есть, ограничен для применения именно своей дикостью, своей мгновенной страстью к убийству".
Во-вторых, это масштабное историко-политическое полотно, показывающая, как существовали секретные организации в СССР и что с ними стало после его развала. Когда Союз начал рушиться, Калитин бежал на запад, прихватив с собой один из образцов созданного им "Дебютанта". Но родина, которая в начале девяностых разжала свои стальные челюсти и дала ценному ученому улизнуть, теперь вновь окрепла. И спецслужбы новой России нисколько не потеряли своей хватки и не забыли своих методов. Для ликвидации случайно, спустя столько лет, выдавшего свое местонахождение Калитина отправляются майор Гребенюк и подполковник Шершнев, в чемодане которого ждет своего часа флакон с тем самым "Дебютантом", который пережил и предательство своего "отца", и развал страны, его породившей.
"Шершнев очень удивился, когда ему дали под роспись придуманный руководством план. Осторожно сказал, что проще было бы навести ракету или ударить с вертолетов. Он не хотел рисковать группой, операцией ради чьих-то ученых степеней, ради полевых испытаний допотопного, отдающего театральным фарсом оружия — еще бы заставили из луков стрелять или сражаться кинжалами. Но теперь он буквально чуял движение скрытых в ларце четок, предчувствовал, как чужие руки откинут крышку, вынут нанизанные на суровую нить бусины, фальшивый, подмененный дар, пропустят, ощупывая, между пальцами, и раздастся верещащий, не знающий мужского стыда крик отравленного".
В-третьих, это шпионский триллер со стремительно развивающимся сюжетом. Поиск и подготовка к устранению "объекта" показаны максимально детально, вплоть до малейших психологических штрихов, обрисовывающих взаимоотношения двух "охотников".
"Был бы Шершнев один, непременно выпил бы: что ему сделается? Да и место хорошее, пусть и для туристов; без рвачества и толкотни. И Гребенюк выпил бы наверняка. Но их двое, и каждому писать рапорт о поведении напарника. Шершнев чувствовал, что предложи он сейчас — Гребенюк поддержит, он нормальный мужик, и не заложит потом. Но — бывает так, что не складывается, какой-то мелочевки не хватает для зажигания. Так, сидишь, стакан лапаешь".
Калитин будет убегать, все чаще и чаще находя отдохновение в сладостных воспоминаниях о своем "таинственном острове", где рождалось его страшное вещество. Шершенев будет догонять, все больше и больше понимая свою жертву и даже в чем-то сочувствуя ей. А "Дебютант" будет ждать своего часа.