Зарубежная проза: "Сто лет Ленни и Марго" Мэриэнн Кронин
Роман Мэриэнн Кронин "Сто лет Ленни и Марго" посвящен теме очень непростой, тяжелой, но при этом одной из самых важных не только в литературе, но и в жизни — теме умирания. Тема эта подана ювелирно: с одной стороны, абсолютно серьезно, а с другой — трогательно и с юмором. Но главное, наверное, достоинство этого романа – в идеальной выверенности всех его ингредиентов: смеха здесь именно столько, чтобы не обесценить важность темы, серьезные интонации не усыпляют, проникновенность и трогательность не превращаются в выдавливание из читателя слез. Всё ровно в тех пропорциях в которых должно быть. Уже с первых абзацев романа обращенное напрямую к читателям размышление семнадцатилетней Ленни Петтерсон задает тон всей книге.
Когда я слышу “терминальный”, думаю про аэропорт. Представляю обширную зону регистрации — высокий потолок, стеклянные стены, сотрудников в форме, поджидающих меня, чтобы узнать мое имя и информацию о рейсе, спросить, сама ли я паковала багаж и одна ли путешествую.
Воображаю отсутствующие лица пассажиров, сверяющихся с табло, родственников, которые, обнимаясь, обещают друг другу, что это не в последний раз. И представляю среди них себя. Позади катится чемодан — безо всякого усилия, ведь пол отполирован до блеска — и, высматривая на табло свой пункт назначения, я как будто парю.
Мы сразу же, без длинных экспозиций, ознакомительных глав и портретных описаний попадаем в голову героини. И в это же самое мгновение узнаем о её болезни.
Приходится, однако, вытащить себя оттуда и вспомнить, что для меня "терминальный" означает совсем другое. Теперь вместо этого стали говорить “ограничивающий продолжительность жизни". "Дети, юноши и девушки с заболеваниями, ограничивающими продолжительность жизни…"
Вскоре Ленни познакомится с восьмидесятитрехлетней Марго Джеймс — в художественной студии больницы "Принсесс-ройал". У Марго проблемы с сердцем, и врачи настроены отнюдь не оптимистично. На двоих Ленни и Марго сто лет. Целый век. Они решают запечатлеть этот век. Одна картинка — одна история. Вот, например, фломастерный рисунок кабинета естествознания в школе Эбби-Филд. Лунный свет падает на скелет у окна. Здесь случился первый поцелуй Ленни. Ей тогда было 14 лет. Чтобы увидеть первый поцелуй Марго, мы должны будем отправиться в далёкий 1949 год на Кромдейл-стрит в Глазго. Марго 18 лет, и она еще не Джеймс, а Макрей. О том, как она встретит звездочета Хамфри Джеймса, нам поведает другой рисунок.
Так, постепенно, картинка за картинкой складывается огромное полотно жизни, состоящее из историй веселых, грустных, трогательных, щемящих, лиричных, вновь веселых и снова трогательных.
Поэтому мы посвятим рисунок каждому прожитому году. Сто лет — сто рисунков. И даже если потом они окажутся в мусорном ведре, уборщик, которому придется их выбрасывать, подумает: “Гляди‑ка, сколько рисунков!”
Мы расскажем нашу историю, нацарапав сотню рисунков вместо одной надписи: “Здесь были Ленни и Марго”.