Роман Майкла Каннингема "Снежная королева" описывает магию обыденности
В небольшой бруклинской квартире живут два брата, Баррет и Тайлер, и девушка Тайлера Бет. Бет больна и скорее всего скоро умрет. Роман начинается с озарения. "Баррет Микс узрел небесный свет над Центральным парком четыре дня спустя после того, как был в очередной раз брошен". Явление божественного света открывает историю о героях, в чьих жизнях нет, кажется, ничего волшебного.
Действительно, с чего бы высшему миру проявляться для Баррета? "Домашний многострадальный Кандид", гей средних лет, продавец в бутике винтажных вещей и к тому же атеист — он вовсе не ждал откровения. Почему бы свету не явиться Тайлеру? Ведь это он каждый день пытается открыть дверь в другой мир в поисках волшебных слов и мелодии, которые должны прозвучать в день его свадьбы с Бет. Однако виденья без спроса и приглашения не навещают пристрастившегося к наркотикам музыканта.
Может, божественный свет хотел сказать, что Бет поправится? Или подмигивание небес — оптическая иллюзия, обман зрения?
Каннингем не пытается манипулировать читателем и выжать слезу, описывая страдания. Жизнь и попытки ответов — вот что для него, как и обычно, важнее всего. История Бет — это в первую очередь история путешествия, с намеком на то, что героиня, дойдя до намеченной цели, деловито взялась за устройство жизни любимых мужчин. Смерть и болезнь в их быту не главный привет из ледяного царства небытия. Настоящую опасность представляет уютный мир детства, в который тянут сентиментальные воспоминания и нереализованные амбиции.
Давние мечты о будущем оказались ярче сбывшегося, в котором братья не стали настоящими творцами и довольствуются играми. Баррет играет в научное мышление, составляя проект связи всего и вся, например объясняя "Госпожу Бовари" через новостные выпуски свежих газет; Тайлер играет в творца, становясь им только при помощи своеобразного грима — наркотиков. Из детского мира братья пронесли и тесную созависимость, граничащую с влюбленностью друг в друга и мешающую строить новые отношения. Как велико искушение укрыться в играх от насквозь пропитанных свежими выпусками новостей 2000-х! Смотреть на мир через призму кокаино-героиновой ясности. И застыть в ледяном бесчувствии, не любить, отказаться быть уязвимым.
Обращение к сказке Андерсена помогает Каннингему указать на связь обыденного и волшебного мира, напомнить о символическом значении каждой детали текста. Льдинка, свет, холод, белые одежды — автору уже не надо наделять их магией, она приходит в текст сама, образуя причудливое переплетение смысловых аллюзий. Каннингем указывает на магическую природу обыденного мира и в то же время остается взвешенным реалистом, не обещающим успокоительных и однозначных чудес.