Душа искрится и играет. Путь Набокова от Пушкина к Шекспиру
В общественном сознании Владимир Набоков ассоциируется с "большой" прозой, а точнее, с такими романами, как "Дар" или "Лолита". Не столь часто о нем вспоминают и как о поэте, хотя несколько стихотворений мэтра ("К России", "Расстрел", "Я думаю о ней") давно положены на музыку и успешно исполняются. В еще меньшей степени остается известным драматургическое наследие автора "Ады", несмотря на то что отечественные театры осуществили ряд постановок (например, "Изобретение Вальса", "Событие", "Человек из СССР"). В действительности пьес много больше. В серии "Набоковский корпус", по сути, являющейся новым собранием сочинений писателя, им отдано три тома, один из которых полностью составляет "Трагедия господина Морна". Для настоящего издания ее текст, а также материалы приложений заново выверены по рукописям.
Драма в стихах создавалась в 1923–1924 годах и на момент окончания работы была наиболее крупной вещью писателя (до появления "Машеньки" оставалось два года). Действие происходит в некой вымышленной стране, деталями отчасти напоминающей Россию (точнее, Санкт-Петербург и Крым). Король, сохранив инкогнито под именем Морна, заводит роман с супругой революционера Гануса Мидией. Между соперниками происходит поединок, по условиям которого проигравший должен покончить с собой. Но государь вместо самоубийства предпочитает бежать с возлюбленной. В его отсутствие в стране воцаряется революционный хаос. Король к тому времени оказался брошен Мидией, которая полюбила приближенного Морна Эдмина ("советник мой, наперсник мой тишайший"). Он возвращается, восстанавливает покой в государстве и выполняет условия поединка.
Король: Ночь синяя меня
уносит!
Эдмин: …Никто не должен
видеть,
как мой король являет небесам
смерть Господина Морна.
Издание пьесы дополняется ее "Изложением", также написанным Набоковым. Составитель книги, историк литературы русского зарубежья Андрей Бабиков отмечает, что последний текст "носит рабочий характер и отражает этапы становления замысла". В частности, "Изложение" позволяет лучше узнать, как менялись имена персонажей. Так, в качестве вариантов имени Гануса фигурировали Ганос, Гннос, Ганнес, а приближенный Морна Эдмин первоначально был Эдвиным. Менялась и композиция. Набоков думал о пьесе в четырех действиях и десяти сценах, но остановился на пяти действиях и восьми сценах. Синопсис также ценен тем, что помогает восстановить финал "Трагедии", так как рукопись заключительных страниц пьесы содержит утраты.
К "Изложению" концептуально примыкают еще два "рабочих" набоковских текста: "Линии персонажей" и "Развитие линий отдельных персонажей". В них интересна психологическая эволюция Гануса. Если в начале пьесы для него характерна "вера – после тяжелого опыта – в гармонию жизни, в счастье и в людей", то после драматических переживаний ("полное торжество страстной злобы") он обретает "освобожденье духовное" и становится "религиозной личностью". Своей эволюцией революционер в чем-то напоминает своего соперника-короля, так как "линия Морна – необычайно богата изломами – и душа его всегда искрится, играет, смотрит во все глаза". А вот объект их общей страсти, Мидия, много проще: "...лукавая любовница, льнущая к блеску и к веселью". Сборник дополняется впервые опубликованным фрагментом второй сцены первого акта, исключенным из окончательной версии "Трагедии". В нем писатель и "скверный поэт" Клиян ("краснобай и трус, но по-своему умеющий любить") читает свой рассказ "Икс". Бабиков выдвигает предположение, что его название отсылает к словам черта, сказанным Ивану Карамазову: "Я страдаю, а все же живу. Я икс в неопределенном уравнении. Я какой-то призрак жизни".
Отдельно хочется сказать о стиле. Исчезающие в небе самолеты сравниваются с "хрустальной пылью", а у роз в застоявшейся воде "ржавчиною нежной чуть тронуты их мятые края", а сами они источают "гниль медовую".
Не менее интересно и место пьесы в творчестве Набокова. По мнению биографа писателя Брайана Бойда (Университет Окленда, Новая Зеландия), в "Трагедии" автор отошел от драматургии Пушкина, характерной для его предыдущих пьес, и испытывал влияние другого классика – Шекспира, а само произведение славист не без оснований считает "трагедией о счастье".
Остается надеяться, что "Трагедия господина Морна" окажется не только изданной, но и поставленной в театре. Тогда, наверное, круг людей, узнавших о Набокове-поэте и Набокове-драматурге, немного расширится. Тоже в каком-то смысле счастье.