Интревью с Еленой Бочоришвили
В Тбилиси ее больше знают не как Елену, а как Пеппи Бочоришвили. Много лет назад в редакции "Молодежи Грузии" появилась яркая и необычная девушка. Через минуту знакомства с ней никто не сомневался - да, это настоящая, но повзрослевшая Пеппи. Энергичная, озорная и очень талантливая девочка не вписывалась ни в какие привычные рамки.
Ей было всего 16, она необычно одевалась и мастерски водила собственный автомобиль. Выросшая в семье ученых, она была "своим парнем" в районе, и могла найти общий язык со всеми - от академика до дворника. Но поражала она не экстравагантностью, а смелостью суждений, обширными знаниями и непохожестью стиля письма. Даже короткая заметка Пеппи вызывала бурю эмоций. В отличие от многих начинающих журналистов она понимала, что работа со словом не терпит легкомыслия, это серьезный и тяжкий труд. После окончания факультета журналистики ТГУ Пеппи работала в спортивной журналистике, писала сценарии для документального кино. Наверно, она первой в Советском Союзе начала писать о бейсболе и первая из женщин-журналисток стала представлять за рубежом газету "Советский спорт".
В 1992 году Пеппи поехала в командировку в Канаду, но в Союз не вернулась. Позже познакомилась там с будущим мужем. Ричард Шартье - канадский спортивный журналист с французскими корнями. Сыну, Жоржу, исполнилось 11 лет. В 1999-м в издательстве "Бореаль" вышла ее первая книга, написанная на русском языке и переведенная на французский. Персонажи первого романа писательницы "Le Tiroir au papillon" ("Ящик для бабочки") представляют разные поколения семьи Арешидзе. Их глазами читатель видит революцию, войну, эпоху сталинизма, хрущевскую оттепель, брежневский застой, горбачевскую перестройку.
Затем последовали: "Опера", "Голова моего отца", "Только ждать и смотреть", "Совки"... Сегодня с творчеством русскоязычной канадской писательницы грузинского происхождения Елены Бочоришвили знакомы в Италии, Португалии, Франции, Чехии, Румынии, Польше. Недавно ее произведения были изданы в России. Ну а у нас, в Грузии, разве что весьма ограниченный круг читателей сумел прочесть ее переведенную на грузинский язык и изданную издательством Бакура Сулакаури книгу "Опера".
Все эти годы она не прерывала связи с родиной. В прошлом году Елена Бочоришвили приезжала в Тбилиси на презентацию своей книги, состоявшуюся в Литературном музее (много раньше она побывала на родине вместе с супругом и сыном). "Книги Елены Бочоришвили малы по объему, фразы ритмичны, персонажи живописны, ее страницы скандированы повторами и вариациями, между навязчивостью и считалкой, это очень оригинальный и незаурядный писатель", - таким видят стиль нашей соотечественницы литературные критики.
Елена Бочоришвили стала инициатором основания новой разновидности романа — Roman stenographique, что переводится как "сокращенный" или "стенографический" роман. Ее произведения не перегружены подробными описаниями и размышлениями. Стилю написания присущи короткие фразы, преисполненные тонкостей и юмора. Предлагаем беседу с Еленой Бочоришвили.
- Скажите, каково грузинке Елене-Пеппи Бочоришвили быть эмигрантом в Канаде?
- Эмиграция - это шок: либо ты ломаешься, либо выживаешь. Эмигранты как бы останки потерпевших крушение кораблей, волной их прибило к берегу, иногда это люди, а иногда обломки. Я знакома со многими эмигрантами. Вижу и знаю, каково это, вижу, как это происходит. Странно, что со временем все это не меняется - быть эмигрантом одинаково трудно и для тех, кто уехал 20 лет назад без ничего - без средств и родных, и для тех, кто эмигрировал не так давно с семьей и с деньгами... Вспоминаю свою усталость, анемию первых месяцев в Канаде, вызванную, в частности, отсутствием солнца. Солнца здесь по-прежнему нет, но сейчас у меня есть мое дело, мои книги, мои герои, моя семья и мои читатели уже во многих странах.
- Ваши книги кто-то назвал океанским лайнером, на палубе которого играет цыганский оркестр. Много героев, и они больше мечтают о жизни, чем живут. Кто эти люди?
- Вначале я писала только о Грузии, о Советском Союзе, тогда как-то недоставало слов, фраз, структуры, ритма, композиции, на поиски этого ушли 20 лет. Со временем постепенно начала писать о другом.
- Как пишутся ваши романы - легко ли, трудно ли?
- Пишу быстро, но думаю медленно, не торопясь. Я как бы стою перед закрытой дверью, а за ней - люди, кто-то стоит, кто-то болен и сидит в коляске. Как только почувствую, что готова, могу открыть дверь и сказать им - "Все тут, пора вас извлекать". Я знаю, что если вовремя не открыть дверь, их там уже не будет. Если же это действительно удачный момент, как это было с "Головой моего отца", всего три недели и оп! - книга готова. Я удаляюсь на два или три месяца, погружаюсь в работу полностью, забываю какой сегодня день недели, какое число, забываю про еду... Когда у тебя семья, это трудно, но мой муж меня понимает, и когда я пишу, берет заботу о сыне на себя. Что писать? - этого вопроса не возникает никогда, мне всегда есть что сказать. Единственный вопрос - как? Когда пишу, руководствуюсь единственным правилом - делай то, что хочешь, и нет для тебя никакой цензуры. Возможно, это тоже нечто советское, в каждом человеке, который пишет, присутствует маленький Солженицын. Ты хочешь сражаться. "Они" что-то предписывают, ты сражаешься. Вот недавно получила правки моего русского издателя, и я сражаюсь...
- Вашу прозу отличают лаконизм и ритм - никаких излишеств.
- Я думаю, что каждый ребенок рождается с какими-то ритмами в себе. Он может выпустить из себя этот ритм, либо оставить его в себе безмолвным. И во мне существует ритм, живущий своей собственной жизнью, я просто вкладываю в него слова. Ритм не изменить, это как стиль, это приходит и все тут. Единственное, что меняется со временем, это то, что ты становишься другом своего ритма. Ты начинаешь лучше понимать суть, и расстояние между тем, что ты хочешь сказать, и тем, что ты говоришь, становится короче. Я не люблю в книге совершенно ненужные куски, вставленные лишь для прибавления ей веса. Ритм очень важен, иногда я считаю ритм, звуки в фразе...
- На родине вы работали в газете, а тогда не делали попыток писать прозу?
- Писать я начала очень молодой. Выдавала никудышные маленькие поэмы. Начала же писать потому, что не была красивой.
- ???
- Да, да... Когда ты молода, то должна быть либо красивой, либо яркой. Для меня куда легче было быть яркой. В 13 лет я публиковалась в пионерской газете, а в 16 стала журналисткой. Книги же писать начала здесь, в Канаде, в возрасте 30 с лишним лет. Издать первую книгу мне помог Паскаль Асатиани, квебекец с грузинскими корнями...
- Странно, что написанные на русском книги лишь недавно стали издаваться на языке оригинала, тогда как они уже переведены и изданы на многие европейские языки.
- Надо полагать, что сказывалось мое грузинское происхождение, видимо, русских издателей настораживал грузинский характер моих героев, ну и моя такая грузинская фамилия. Кроме того, ведь ни один русский издатель не ездит в Канаду в поисках русскоязычного писателя. Так продолжалось целых 15 лет, но с помощью моего агента (это очень известный литературный агент) удалось всего за один месяц установить контакт с большим российским издательством "Астрель CORPUS", которое не так давно издало все пять моих книг в оригинальной, русской версии. В январе нынешнего года на фестивале русской литературы "Русенко", проходившем в Париже, известный специалист русской литературы, переводчик двух моих книг на французский язык Бернар Краис попал в число финалистов и получил специальный приз. Думаю, это что-то да значит - в конкурсе русской литературы книга грузинского автора вышла в финал. Конечно, этот факт тоже сыграл определенную роль в решении вопроса моего издания на русском. Между прочим, господин Бернар Краис готов перевести и другие мои уже написанные и будущие книги - если, как он сам выразился, на то будет моя воля. Это тот самый Бернар Краис, который переводил на французский Гоголя, Достоевского, Толстого, Набокова...
- А теперь и Елену Бочоришвили.
- Да, и я очень ему признательна.
- Пеппи, родной язык у вас грузинский, однако образование получили на русском, владеете английским. А как обстоят дела с французским? Ведь вы живете во франкоязычном Квебеке?
- Я говорю на четырех языках и на каждом - с акцентом. Когда я разговариваю по-русски, видно, что я не русская, выдает акцент. А вот пишу без акцента. Знаете, как о моем французском отзывается местная пресса? "...Она сочиняет французский, хватая тут и там, отрывисто, рубя акцентом, покоряющим после двух фраз..." - Когда собираетесь в Тбилиси? - Меня все время тянет на родину, и по мере возможности я приезжаю в Тбилиси, где живут мои родственники, друзья, где покоится прах моего отца... Хочется, чтобы с моим творчеством познакомились и грузинские читатели - для меня очень важна их оценка, надеюсь, что такая возможность у них появится.