Фрагмент из книги Марти Хейзелтон "Игры гормонов"

Марти Хейзелтон — эволюционный психолог, профессор Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и — феминистка. В этом не было бы ничего необычного, если бы феминизм Хейзелтон не был неодарвинистским. В книге "Игры гормонов. Как гормоны движут нашими желаниями, определяют наши отношения с людьми, влияют на наш выбор и делают нас мудрее" (издательство Corpus), переведенной на русский язык Татьяной Мосоловой, она стремится прояснить важные вопросы, касающиеся женских гормонов. Хейзелтон не считает, будто объяснение поведения женщин с привлечением принципов биологии поддерживает шовинистические стереотипы. Напротив, по ее мнению, понимание этих механизмов позволит лучше управлять собой, перестать пугаться "гормонального стереотипа" и начать, наконец, получать от своей "гормонозависимости" удовольствие. N + 1 предлагает своим читателям ознакомиться с фрагментом, посвященным возникновению парных отношений между первобытными людьми и значению нерепродуктивного секса для женщин.

Парные отношения: множество усилий (и участие партнера)

На древних женщин в период беременности и после нее ложилась огромная нагрузка: вынашивание ребенка, роды, кормление грудью, воспитание новорожденного — и все это, возможно, при наличии других маленьких детей. Кроме того, человеческий детеныш, обладающий крупным мозгом, гораздо медленнее, чем детеныши других приматов, осваивает основные житейские навыки, такие как умение ходить и самостоятельно питаться, которые впоследствии позволят ему выжить и не зависеть от семьи. Шимпанзе полностью самодостаточны уже в возрасте четырех лет. Напротив, человеческий детеныш зависит от родителей на протяжении многих лет и в большинстве традиционных культур не может прокормить себя примерно до 12 лет: чипсы и конфеты на Хэллоуин не в счет, мы говорим о пище для выживания, а не о перекусах. [Когда я спрашиваю студентов, как долго, по их мнению, ребенок остается зависимым от родителей, все они отводят глаза и ерзают на стульях, возможно, думая о плате за обучение или о необходимости найти работу после окончания учебы (которая покрывала бы еще и медицинскую страховку). Обычно мы приходим к выводу, что этот период зависимости длится, как минимум, до 30 лет.]

В ходе эволюции у человека появился очень “дорогой мозг”: это означает, что наш сложный, крупный и медленно растущий мозг требует большого количества питательных веществ и калорий по сравнению с мозгом других млекопитающих. Или, иными словами, мы разумнее других животных, но это обходится нам дорого: на развитие наших познавательных способностей уходит много топлива высшей категории. Для наших древнейших предков восполнение этих затрат — либо за счет потребления и всасывания большого количества калорий, либо за счет экономии физической энергии для компенсации расхода калорий — было вопросом жизни и смерти.

У приматов, кроме человека, существует некий “серый потолок” (уровень серого вещества мозга); это означает, что их мозг развивается лишь до определенного предела, а затем этот процесс останавливается. Но человек продолжает развиваться, и отчасти это связано с доступом к богатой калориями пище. Мы очень сильно выиграли, когда нашли способ извлекать из пищи больше полезных веществ и калорий, и эта “пища для мозга” позволила нам пробить “серый потолок”. Наша пища состояла из того, что мы собирали (главным образом, растений) и добывали на охоте (например, крупной дичи).

Мы никогда не узнаем наверняка, мужчина или женщина первым попробовал использовать орудия, чтобы резать, и огонь, чтобы готовить мясо и другую еду, что, вероятно, повысило питательное содержание рациона. Вместо того чтобы вгрызаться в жесткое мясо, мы научились размягчать его путем измельчения и готовки. Мы научились вскрывать и использовать в пищу овощи и фрукты с твердой скорлупой или кожурой. Мы смогли разжевывать и переваривать больше животного белка и получили доступ к другим питательным элементам, способствующим росту мозга и развитию познавательной функции.

Но дело было не только в том, что мы стали потреблять более калорийную (и более качественную) пищу благодаря изобретению первой в мире домашней еды; дело было еще и в сокращении расхода калорий путем перераспределения энергетических затрат. В частности, приматы тратят много энергии на лазание по деревьям и совершают долгие переходы в поисках пищи и крова. Люди, умело передвигаясь на двух ногах, развили энергетически менее затратные привычки, хотя жизнь отнюдь не была для них легкой, особенно для женщин, вынашивавших дитя.

Очевидно, доисторической женщине чрезвычайно трудно было быть матерью-одиночкой, поскольку ей предстояло затратить множество ресурсов на вынашивание и выращивание ребенка с большим мозгом: нужна физическая энергия, питание и время, измеряемое годами. В отличие от шимпанзе, человеческие детеныши оставались привязанными к матери гораздо дольше, чем три или четыре года, и их выживание полностью зависело от материнской опеки. В наши дни многие в 21 год отмечают свое “совершеннолетие” и получают первый смартфон, но в доисторические времена не было никаких “приложений” для охоты, собирательства или изготовления орудий.

Кто-то должен был брать на себя ответственность и предлагать женщине защиту и обеспечение. Возможно, родственники помогали выращивать маленьких детей, но ближайшим помощником все-таки был отец ребенка. В качестве ближайших родственников отцы (ввиду общности генов) подвергались более сильному эволюционному давлению, заставлявшему их участвовать в выращивании детей, чем какиелибо другие родственники со стороны женщины. И поэтому у мужчин эволюционировала склонность к участию в воспитании потомства (хотя есть и такие, кто придерживается альтернативной стратегии “полюби и покинь”). Выражение “совместное воспитание детей” звучит очень современно, но корни этого явления тянутся из древнейшего прошлого человечества.

И именно тогда люди начали больше напоминать… людей. В эструсе доисторические женщины привлекали доминантных мужчин и тянулись к доминантным мужчинам, альфа-самцам с “хорошими генами”. Но вне узкого окна фертильности женщины разработали стратегию привлекать и оставлять при себе мужчин, которые могут долгое время вкладывать ценные ресурсы в них самих и в их потомство: такие мужчины тратят свое время, обеспечивают защиту, находят еду и кров и делают многое другое. Ученые называют такие постоянные отношения парными (моногамными) союзами.

И посмотрите, что происходит: Хороший Отец начинает активно конкурировать с Сексапильным Нахалом.

От мускулистых к мозговитым

Мы, люди, обладаем более крупным мозгом, чем другие приматы. Например, масса мозга взрослого шимпанзе составляет около 400 г, а мозг взрослого человека весит примерно в три раза больше.

Но на момент рождения все наоборот.

Наши родственники приматы рождаются с довольно крупным мозгом, который быстро растет в процессе внутриутробного развития. Напротив, человеческий мозг начинает расти с невероятной скоростью вне материнской утробы. Женские родовые пути сильно растягиваются в процессе родов, но все же недостаточно широки для безопасного прохождения очень крупного черепа. (В соответствии с одной теорией, причина ограниченной растяжимости женских родовых путей заключается в том, что в ходе эволюции человек перестал перемещаться на четырех ногах, а превратился в двуногое существо, в результате чего человеческий таз сузился.) Таким образом, у доношенных человеческих детенышей мозг обычно недоразвит, но очень быстро растет в последующие годы.

К двум годам размер человеческого мозга составляет уже около 80% мозга взрослого человека, однако его развитие и формирование когнитивных способностей окончательно завершаются только к 25 годам. Конечный продукт этого процесса — сложный и крупный мозг, который по массе в среднем составляет лишь 2% общей массы тела, но потребляет 20% кислорода из крови, а также большое количество энергии (пищевых калорий), необходимой ему для нормального функционирования.

Даже если первобытные женщины были первыми супермамами, невозможно себе представить успешное воспроизведение человечества на протяжении множества поколений без поддержки семей и, главным образом, отцов. Сложное и тонкое функционирование человеческого мозга во многом связано с возникновением парных отношений. Без инвестиций со стороны отцов (помощников в гнезде) первобытные женщины испытывали бы невероятные трудности в обеспечении развивающегося потомства калориями и другими ресурсами, а без достаточного питания мозга человек уперся бы в тот же самый “серый потолок”, что и другие приматы.

Расширенная сексуальность: почему сохраняются пары

Возникновение парных связей не означает, что первобытные женщины полностью отвергли сексуальных, но не всегда надежных альфа-самцов и предпочли им менее доминантных (и более зависимых) партнеров. Но это означает, что женщины развили стратегию поведения вне фазы эструса, помогавшую привлечь таких мужчин, которые участвуют в выращивании потомства. На самом деле, альфа-самцов было просто слишком мало: спрос превышал предложение. Более того, такие мужчины вряд ли должны были предлагать свою помощь: их выбирали в качестве партнеров для спаривания за их “хорошие гены”, а не за желание разделить трудности бытия. Но вокруг было множество других мужчин (бог с ней, с симметрией), которые могли предложить свое время, защиту, еду и другие вещи.

Один из способов, с помощью которого женщины могли бы обеспечить долгосрочное присутствие этих менее сексуально привлекательных, но более надежных мужчин, заключался в том, чтобы принимать ухаживания и соглашаться на сексуальные отношения вне узкого окна фертильности, в любой фазе цикла, и не просто соглашаться, а выступать инициаторами такого поведения. Такое поведение современного человека, как наличие сексуальных контактов вне рамок задачи воспроизводства (расширенная сексуальность), ведет свое происхождение от поиска женщинами помощи в выращивании потомства.

Например, такие млекопитающие, как кошки и собаки, не совокупляются вне фазы эструса (и в целом, если речь не идет о героях фильмов “Коты-аристократы” или “Леди и бродяга”, самцы кошек и собак не прославили себя верностью по отношению к матерям их детенышей и проявлениями отцовства). Однако некоторые приматы, включая орангутанов и шимпанзе, вступают в сексуальные контакты вне фертильной фазы цикла, а павианы известны тем, что используют частые сексуальные контакты для установления мирных отношений, а не только для производства детенышей.

Одна из теорий, объясняющих смысл нерепродуктивного секса у этих групп приматов, гласит, что такие сексуальные контакты затрудняют установление отцовства, а это снижает вероятность агрессии самцов по отношению к детенышам. Если самка совокупляется со многими самцами, даже вне фазы фертильности, эти самцы могут считать, что являются отцами, и не пытаются убить детенышей или нанести им вред.

Однако среди людей расширенная сексуальность, по-видимому, связана с парными отношениями. Получается, что женщина, ищущая партнера, имеет два приоритетных направления поиска:

Мистер Сексуальность (он же Сексапильный Нахал): мужчина, которого она считает сексуально привлекательным и который удовлетворяет ее запросам в краткосрочном плане. В наибольшей степени он притягивает женщину на протяжении всего нескольких дней, в период максимальной чувствительности ее радара, настроенного на поиски “хороших генов”.
Мистер Стабильность (он же Хороший Отец): мужчина, которого она на пике фертильности считает не очень привлекательным в сексуальном плане, но который в другое время выглядит добрым и заботливым и с которым она хотела бы остаться на более длительное время — отчасти по той причине, что он будет рядом и поможет воспитать детей.
Некоторым женщинам удается привлечь тех редких мужчин, которые сочетают в себе лучшие черты обоих типов. (Такие чертовски привлекательные мужчины и при этом прекрасные защитники и кормильцы являются героями множества романов — от мистера Дарси Лиззи Беннетт до мистера Бига Кэрри Брэдшоу и даже вампира Эдварда из “Сумерек” и Кристиана Грея из “Пятидесяти оттенков серого”*, хотя превращение этих парней в по-настоящему хороших отцов можно представить себе лишь с большой натяжкой.) Женщины, удовлетворенные своими партнерами, совмещающими “два в одном”, вряд ли ищут кого-либо другого в период эструса или в какой-то другой фазе цикла.

*Лиззи Беннетт и мистер Дарси — герои романа Джейн Остин “Гордость и предубеждение”; Кэрри Брэдшоу и мистер Биг — герои телесериала “Секс в большом городе”; вампир Эдвард Каллен описан в серии романов “Сумерки” американской писательницы Стефани Майер; Кристиан Грей — герой романа “Пятьдесят оттенков серого” британской писательницы Э. Л. Джеймс. Все вышеназванные романы были экранизированы.

Однако большинству особей женского пола, которым не достались такие идеальные партнеры (и это касается подавляющего большинства женщин в нашем реальном мире, где существует проблема несоответствия спроса и предложения), не-альфа-самцы постепенно начинают казаться все лучше и лучше. Далее я поделюсь с вами некоторыми данными, которые отражают это изменение приоритетов в разных фазах цикла.

Поскольку теория расширенной сексуальности предполагает, что женщины ищут сексуальных контактов на протяжении всего цикла, включая непригодные для зачатия дни, недели и годы в самом разном возрасте, от молодости до старости, некоторые ученые интерпретируют это таким образом, что у женщин нет фазы эструса, особенно в его “классическом” проявлении (когда репродуктивное сексуальное поведение ограничено исключительно фертильным периодом). Другими словами, если мы занимаемся любовью тогда, когда нет возможности зачатия, возможно, у нас просто нет эструса. Правильно?

Как вы уже знаете, я с этим не согласна. Мне кажется, что расширенная сексуальность не исключает эструс, а дополняет его, как считают Ник Гребе и другие. Эта стратегия предлагает женщинам еще одну возможность усилить вклад своего постоянного партнера в поддержание отношений в паре и в воспитание потомства. Готовность женщин заниматься сексом вполне осмысленна и с точки зрения мужчин. Поскольку овуляция является скрытой, лучше “безуспешно” пытаться зачать, чем пропустить критический для оплодотворения момент (в эволюционном плане лучше перестараться, чем потом сожалеть).

Расширенная сексуальность в отношениях с постоянным партнером имеет для женщины и дополнительное значение. Она позволяет женщинам тщательнее строить отношения с партнерами, оценивая не только их “хорошие гены”, но и “хорошее поведение”. Как мы видим, в ходе цикла предпочтения женщин изменяются в зависимости от того, кого она ищет — долгосрочного или временного партнера. Это изменение поведения позволяет женщинам использовать лучшие качества Мистера Сексуальность и Мистера Стабильность.

Прошло много времени (около полумиллиарда лет) — и наконец-то на горизонте показался “тот самый”.