Правила жизни Салмана Рушди

Люди спрашивали меня о тех годах, и я отвечал: "Они были очень трудными". Тогда мне говорили: "Что ж, зато теперь вы по-настоящему знамениты!" Словно это достаточная компенсация. На одной чаше весов девять лет твоей жизни, на другой — "по-настоящему знаменит". Блеск! Это как тот пресловутый фунт мяса.

Представьте себе, что к вам приходит дьявол и говорит: "Я уполномочен сообщить вам, что вы умрете в возрасте семидесяти двух лет, четырех месяцев и пятнадцати дней, причем в полной безвестности. Однако если вы согласны умереть в шестьдесят три года, четыре месяца и пятнадцать дней, я могу устроить вам всемирную славу".

Некоторые пошли бы на эту сделку — таков сумасшедший мир, в котором мы живем.

Дом — это место, где чувствуешь себя счастливым.

По мнению моих родителей, я не мог запомнить то, что первым отложилось у меня в памяти, и это их мнение вполне обоснованно. В мусульманских семьях обрезание делают в первые дни жизни новорожденного. Стало быть, мои родители правы. Если младенцу два дня от роду, он просто не может запомнить что-либо подобное.

Но лично я убежден, что помню комнату, в которой это произошло. Помню лицо человека, который это сделал. И занесенный надо мной нож...

Иногда писать роман бывает не легче, чем вынашивать ребенка. Вам бы спросить у какой-нибудь романистки, что́ мучительней.

Каждый день я отдаю этому самые свежие силы. Встав с постели, я иду в кабинет и начинаю писать. Я еще в пижаме, даже зубы не чистил. Но сразу беру быка за рога. Я чувствую, что за время сна во мне накапливается небольшой заряд творческой энергии, и не хочу растрачивать ее зря. Поэтому я работаю час-другой, пока у меня не возникнет ощущения, что дело пошло. Вот тогда можно умыться и одеться.

Иногда бывают такие легкие дни. Они просто приходят и все. Кто знает, какие силы тогда в тебе действуют?