Суперспособности человека: Как мы распознаём цвета и предсказываем будущее
Антрополог и когнитивный исследователь Марк Чангизи утверждает, что любой зрячий человек обладает сверхспособностями, и они ничуть не хуже тех, о которых мы читаем в комиксах. Изучая рутинный для большинства людей процесс зрения, Чангизи не собирается объяснять, как именно работают его механизмы: вся нейробиологическая сложность вынесена за скобки и ограничивается упоминанием трёх видов колбочек в глазу. Вместо этого исследователь пытается ответить на вопрос "почему" всё так работает: почему наши глаза смотрят вперёд, а не в стороны; зачем нам цветное зрение; почему мы подвержены оптическим иллюзиям; почему буквы, которые мы используем для чтения и письма, выглядит именно так, а не как-то иначе?
Зачем цветное зрение вообще понадобилось нам в ходе эволюции?
Чангизи с удовольствием эксплуатирует шутку про суперспособности и, надо сказать, ненавязчиво ведёт её до самого конца книги, попутно снабжая текст в основном удачными каламбурами. Раздражение вызывают лишь те отрывки, где автор настойчиво и не один раз обрисовывает будущее своего труда в основном на крышках сливных бачков, но "Революция в зрении" определённо достойна лучших обстоятельств для чтения и хранения. Это интересная, безупречно структурированная книга, насыщенная поразительными открытиями и инсайтами о развитии зрения в составе эволюционной теории. При этом у Чангизи получается крайне убедительно обосновывать свои самые смелые гипотезы.
Первая глава посвящена цветному зрению — зачем оно вообще понадобилось нам в ходе эволюции, ведь большинство млекопитающих великолепно себя чувствуют, воспринимая окружающий мир в синем и жёлтом цвете? Чангизи утверждает, что распознавание цветов было необходимо не для того, чтобы определять зрелость плодов, как полагалось ранее, а чтобы улавливать едва заметные оттенки человеческой кожи. Перепады насыщенности кислородом и кровью постоянно влияют на цвет кожного покрова, тем самым выдавая наше физическое и эмоциональное состояние. Ничего удивительного, что с лица и тела человека постепенно начали исчезать волосы — в противном случае изменения цвета заметить бы не удалось. Автор делает основной функциональный упор именно на коммуникативную составляющую, хотя куда более важным фактором кажется возможность оценивать своё и чужое самочувствие, в особенности если дело касается потомства: существуют виды приматов, где цветным зрением обладают исключительно самки.
Вторая часть книги пытается объяснить, почему человек и его предки снабжены вперёдсмотрящими глазами. Акулы, лошади, многие млекопитающие, ящерицы и птицы смотрят на мир с помощью панорамного зрения, а некоторые из них могут даже заглядывать себе за спину — их глаза расположены по бокам от головы. Человек способен — что за обидное опущение — смотреть строго перед собой! Но на самом деле подобная расстановка глаз позволяет нам охватить большее визуальное пространство с двух точек зрения, то есть с двух сетчаток. Несмотря на то что мы воспринимаем картинку целостной и сформированной вообще где-то в районе переносицы, на самом деле изображения как бы наслаиваются друг на друга и позволяют нам лучше видеть сквозь предметы — это объясняется преимуществом при охоте в среде с множеством зрительных помех, таких как листья деревьев (а для приматов это было и остаётся крайне актуальным). Вы можете примерно представить, как это работает, растопырив перед лицом пальцы и поочередно закрывая глаза, — недоступные детали с обеих точек зрения проявятся на общей картинке. С тем же успехом вы можете поднести к глазам карандаш и благополучно смотреть на мир как бы сквозь него.
Следующая суперспособность от Чангизи — предсказывание будущего. Изображение поступает с сетчатки в мозг с задержкой около десятой доли секунды
Следующая суперспособность от Чангизи — предсказывание будущего. Изображение поступает с сетчатки в мозг с задержкой около десятой доли секунды. Из-за этого в эксперименте, когда в тёмной комнате при прохождении шара рядом с лампой загорается вспышка, мы фиксируем шар уже несколько сместившимся в пространстве — движение предмета можно предвидеть, а вспышку нет. При неспешной ходьбе человек преодолевает за десятую долю секунды примерно десять сантиметров. А теперь представьте, что вы не идёте, а бежите, и навстречу вашему лицу со скоростью десять метров в секунду летит баскетбольный мяч. Мозгу не остается ничего, кроме как "додумывать" зрительную ситуацию. Для этого он пытается считывать шлейфы движущихся вокруг предметов и подсказывать нам наилучшую точку обзора. Также нужно учитывать сферическую геометрию нашего поля зрения (один из утрированных примеров — линза "рыбий глаз"), и получается, что, всматриваясь в оптические иллюзии, мы охвачены ощущением движения вперёд: застывшие на картинке линии видятся мозгу динамичными, и он пытается отобразить их будущее положение.
В последней, четвёртой части Чангизи рассказывает уже не о биологической, а о культурной эволюции, объясняя, почему буквенные символы во всех языковых системах построены примерно одинаково: это пересечения штрихов, где некоторые комбинации встречаются чаще, чем остальные. Начиная с рисунков своей пятилетней дочери — ребёнок не просто фиксирует объекты, но пытается рассказать некоторую историю при помощи выдуманной им самим системы символов — автор переходит к нашим предкам. Те сначала использовали похожие нелингвистические символы, но в ходе культурной оптимизации вместо обозначения отдельных предметов перешли к обозначению звуков и национальным алфавитам. Но почему буквы или иероглифы в них настолько сложны? Разве мы не могли обойтись, например, минималистичными штрихами? Чангизи утверждает, что человеческий глаз привык рассматривать не отдельные черты, а целостные объекты, поэтому символы, которые мы используем, чаще всего состоят из нескольких штрихов — так сознанию легче их считать. При этом в самых распространённых символах используются наиболее часто встречаемые в природе пересечения — например, T или L будут встречаться чаще, чем X. В первых двух случаях мы видим, как одна линия пристроилась к другой и как линии сходятся под определённым углом. Пересечение двух веток крест-накрест тоже скорее относится к первому случаю с T, а X появляется, если, например, рассматривать линии в кирпичной кладке. Частота тех или иных комбинаций штрихов в алфавитах, нелингвистических знаковых системах и на различных естественных изображениях в эмпирических данных Чангизи удивительным образом следуют друг за другом, позволяя считать его теорию по крайней мере правдоподобной.
Чангизи позволяет себе смелые теории о природе человеческого зрения, но всегда старается подтвердить их экспериментами или отсылками к работам своих коллег. Основные тезисы он снабжает иллюстрациями, благодаря которым читатель может самостоятельно испытать на себе эффект оптических иллюзий, узнать, как биология колбочек в нашем глазу подтверждает тезис о природном отпечатке в буквах алфавита, или сравнить растительность на лице приматов, которые обладают или не обладают цветным зрением. При этом автор не стесняется ссылаться на инсайты, которые пришли ему во время прохождения Call of Duty 2, и не устаёт поддразнивать читателя шутками. Если закрыть глаза на самые худшие из них, получится отличная книга, которую определённо можно посоветовать для чтения.