Рекомендуем
Описание
Новый роман Владимира Сорокина
Десять лет назад метель помешала доктору Гарину добраться до села Долгого и привить его жителей от боливийского вируса, который превращает людей в зомби. Доктор чудом не замёрз насмерть в бескрайней снежной степи, чтобы вернуться в постапокалиптический мир, где его пациентами станут самые смешные и беспомощные существа на Земле, в прошлом — лидеры мировых держав. Этот мир, где вырезают часы из камня и айфоны из дерева, — энциклопедия сорокинской антиутопии, уверенно наделяющей будущее чертами дремучего прошлого.
Несмотря на привычную иронию и пародийные отсылки к русскому прозаическому канону, "Доктора Гарина" отличает ощутимо новый уровень тревоги: гулаг болотных чернышей, побочного продукта советского эксперимента, оказывается пострашнее атомной бомбы. Ещё одно радикальное обновление — пронзительный лиризм. На обломках разрушенной вселенной старомодный доктор встретит, потеряет и вновь обретёт свою единственную любовь, чтобы лечить её до конца своих дней.
Владимир Сорокин – один из самых значительных российский прозаиков, ярчайший представитель постмодернизма. Автор десяти романов, а также повестей, рассказов, пьес и киносценариев. Лауреат премий Андрея Белого, "НОС", "Супер-НОС", "Большая книга" и др., номинант Международной Букеровской премии. Книги Владимира Сорокина переведены на десятки языков.
"Я давно не писал таких больших романов. Он больше "Теллурии" (роман Владимира Сорокина 2013 года. — А. А.) по объему. Но главное — "Гарин" еще и новый жанровый опыт. Я вторгнулся в другие литературные пространства, еще для меня непривычные. Ну и это совпало с пандемией и изоляцией. Хотя, собственно, у пишущего человека изоляция всегда есть, по определению. Впрочем, некоторые писали и в парижских кафе — но, по-моему, не очень хорошо получались. А по поводу "выхода из романа" — действительно после написания отваливается некая наросшая ледяная корка. Постепенно. Весной крошится лед…"
— Владимир Сорокин в интервью "Новой газете"
О книге
Предсказания будущего даются Владимиру Сорокину чуть лучше, чем любому другому русскому автору, но рецепт все тот же: брать современные тенденции и накладывать на исторические схемы. В ледяном сорокинском мире нет места ни для поисков духовности, ни для скорби о том, что все могло бы быть как‑то иначе. Его духовное топливо — русская литература, разложенная до состояния трупа, из которого извлечена минимальная ценная единица — литературное слово. Если вернуть ценность словам, а не образам и не тенденциям, удастся ли выстроить из них новый мир, свободный от диктата идей, захвативших русское общество? Можно хотя бы пофантазировать об этом, как в романе "Доктор Гарин", герой которого, типичный русский средний интеллигент, прорывается через постапокалиптический мир с ядерной зимой и барскими застольями, чтобы найти и пересобрать любимую женщину. Найти и пересобрать — вообще сорокинский девиз, его путь спасения, и, хоть это не сразу очевидно, он довольно оптимистичен: мы построим новый мир, когда разберем до атомов старый. Ломай его, ату!
